Армянский пантеон
…когда я приезжаю в какой-нибудь город, мне интересно, а кто здесь жил раньше, – и я иду на кладбище…
Из услышанного уличного разговора
Он нами любимый вне зависимости от того, кто у руля власти. Он нас делает гражданами страны, притягивает, как свет в конце тоннеля, определяет размеры и качество талантливых личностей и хитрых бездарей. Умеет молчать, и смотрит из своей дали, как Виктор Амбарцумян, как Сарьян, как витающий в облаках бестелесный Чаренц…
Из моего письма к Э. Г.,- ей и посвящаю данное эссе.
Это пока речь не об Армянском Пантеоне, а о Ереване, смелом городе, стоящем на самой границе, как с запада, так и с востока, перед лицом врага. Он так и определен сначала Первой Республикой, и подтвержден Второй, что Армения начинается с Арарата и Арагаца, как небесные ворота Возрождения. Среди славных столиц Армении двенадцатая по счету – Ереван, и надеюсь последняя. Много армянских царей и правителей было у земли армянской, много смелых, сильных духом, но слишком наивных, не оставивших даже величие и тишину своих могил… Какие правители, такова и столица. И так одна за другой пали столицы, подсказывая нам, что каждый раз огромная воля армянского народа стремится собрать, сконцентрировать мысль, все духовные и физические силы в стране, но она это мысль оказывается слабой. И одиннадцать столиц пали.
Прямо на западных границах сегодняшней Армении в сегодняшней Турции находится средневековая столица Багратидской Армении Ани (Х-ХI вв.). Kакой исторический опыт Ани может помочь сегодняшнему Еревану? Пожалуй то что нельзя терпеть глупых правителей, нельзя в межгосударственных отношениях быть наивными… Нельзя терять нить времени, и таким образом усложнять, увеличивать и без того запутанный клубок собственных проблем, или поражений. Ибо и спешащие на помощь новые силы могут оказаться либо кратковременными, либо ложными. Ани подсказывает, что есть характерные ошибки армянской власти – не доверять правильным решениям, которые, как правило, были внутри народа.
Археология турок раскапывает нашу историю, где покоятся все эти правители, двор и вельможи, покоится простой армянский люд… Где покоятся, и где славные жители столицы Ани? И упомянутые Мартирос Сарьян, как и Егише Чаренц из этих мест, только первый прошел сложнейший и многовековой путь выживания в чужих краях, а второй – в собственных. Теперь они рядом, и вместе с ними – Комитас, Александр Таманян, Ваан Терьян, братья Орбели, Александр Мясникян, Сергей Мергелян, Гоар Гаспарян, Арам Манукян, Погос Нубар-Паша, Нжде, Кери, Арам Хачатурян, , Заруи Долуханян, Ованнес Туманян, Арно Бабаджанян, Ваграм Папазян, Аршил Горки, Сергей Параджанов, Сиаманто, Даниел Варужан, Интра, Монте Мелконян, Лусине Закарян, Рубен Мамулян, Леонид Азгалдян, Кирк Керкорян, Галуст Гюльбенкян, Микаэл Таривердиев, Леонид Енгибаров, Вильям Сароян, Ерванд Кочар, Эдуард Кеонджян, Георгий Якулов…
Эти и многие другие достойные имена представляют армянский вид… Ереван-столица мысленно собирает всех их вместе. Они получают право стать кирпичиками в этом удивительном здании, которое строит народ, придирчиво оценивая каждую личность. Это здание высшее из систем, что создает народ на своём жизненном Пути. Мы видим, что не все жили или творили в Ереване, не все пожелали быть похороненными в пантеоне Еревана, не все были по достоинству оценены Ереваном, есть и такие, кто не имеет могил… Среди них есть те, которые не дожили всего несколько лет до этого события увидеть Армянскую Столицу, но мечтали о ней.
В ереванском Пантеоне, чего греха таить, есть и переоцененные личности. Taк было и в советское время и теперь, когда Ереван столица Независимой Армении, потеряла силу обобщения, что не делает ему чести. Кстати, Ереван потерял и высокий авторитет быть столицей национальной культуры.
И всё же Ереван всех достойных помнит и мысленно выделит им место в Армянском Пантеоне. Важно помнить, что одних Ереван принимает сразу и безоговорочно, но есть и такие, чей вклад и образ формируются трудно, со временем, становясь любимой и важной частью Пантеона.
Пантеон – это высшее проявление справедливости в отборе национального вида. Все в национальной жизни измеряется представителем вида, ибо он высший синтез национального самосознания. Представитель вида – вершина, дающая все возможные силы на новые завоевания в этом мире. Именно этот субъект вида созидает во всех областях жизни. И последнее. Только справедливость внутри нации дает уверенность, что она основа всех остальных сил, с ней невозможно терпеть поражения как на поле брани, так и в любой иной жизнедеятельности.
РУБЕН АНГАЛАДЯН
Июнь, 8-ое, 2018 г. Лос-Анджелес.
