«Мы должны уничтожить всех вас до единого»: геноцид армян в Мараге в свидетельствах очевидцев

Ровно 27 лет назад подразделения азербайджанских вооруженных сил и ОМОНа совершили в селе Марага Мартакертского района НКР одно из самых жестоких и бесчеловечных преступлений в истории человечества. 10 апреля 1992 года, ворвавшись в Марагу, они в течение нескольких часов разрушили и сожгли село, сравняв его с землей; мирных жителей жестоко убивали, подвергая пыткам, заживо сжигая и расчленяя, а часть населения захватили в плен и увезли в неизвестном направлении. Посетившая село сразу после этих событий вице-спикер британской Палаты лордов, баронесса Керолайн Кокс охарактеризовала произошедшее так: «Марага – это современная Голгофа, только во много раз хуже».

Свидетельства чудом спасшихся от резни очевидцев не оставляют сомнений в том, что это был геноцид. Геноцид, оставшийся безнаказанным и неосужденным. Очевидцами этого бесчеловечного преступления стали также жительница Мараги Карине ПОГОСЯН и ее семья. Она вспоминает, что после «cумгаита» постоянно происходили разные инциденты.

«Они угоняли с пастбищ скотину, нападали на наших водителей и отнимали у них автомобили. Мы постоянно жили в атмосфере напряженности. То рассказывали о нападении на ферму, в другой раз – о нападении на виноградарей. Такие случаи происходили все время. Первая жертва появилась осенью 1991 года: во время посевных работ тракториста застрелили прямо за рулем. Первый артобстрел был произведен в январе 1992 года, после чего все жители спустились жить в подвалы своих домов. Во время обстрелов мы прятались от пуль за баррикадами, сооруженными из мешков с песком, а также в вырытых в земле убежищах», – рассказывает Карине.

В то страшный день 10 апреля 1992 года ее вместе с двумя малолетними детьми, свекром и соседями взяли в заложники и увезли в разных направлениях. «Сыну было 3 годика, дочке – всего год и четыре месяца. Их вырвали у меня из рук. После того, как детей отняли у меня, я ревела, как сумасшедшая. Когда нас силой уводили из села пешком, я своими глазами видела на улице тела со следами пыток, изувеченные, это были наши сельчане, я их узнала.

Если кто-то пытался сбежать, били топорами, проламывали головы. Они ведь были вооружены. У них в руках были орудия, с одной стороны напоминающие молоток, а с другой – острый топор. Беспощадно били всякого, кто попадался под руку. В селе стоял крик, шум, была неразбериха…

Они говорили, мол, мы должны уничтожить всех вас до последнего, Карабах наш, вы должны быть уничтожены, а не депортированы, мы должны истребить вас всех, Карабах принадлежит нам и здесь будем жить мы… Все время нецензурно ругались в адрес армян, говорили, дескать, вы харам (грех, грешники. – Примеч. ред.), вы армяне, вы грязные. Смотрели на нас с отвращением, свысока и ненавистью», – вспоминает Карине Погосян.

Женщина хорошо помнит, что видела изувеченный труп своей односельчанки Вали. Видела также мужа Вали, дочь – в огромной луже крови.

«Чуть выше, у ворот, лежал какой-то человек, не знаю кто именно, его зарезали, следы крови были на воротах… В тот миг я будто ничего не чувствовала, не испытывала боли, наверное, мозг даже не работал. Думала только об одном: все равно убьют, лишь бы скорее убили, чтобы ничего не почувствовать. Моментами даже следила, чтоб достать у них оружие и самой застрелиться, чтобы скорее со всем этим покончить», – говорит Карине, пытаясь сдержать слезы.

«С нами было много захваченных в плен односельчан, не только люди из нашего блиндажа, но и из разных концов деревни. По дороге я увидела, как тащат моего свекра и нашу пожилую соседку. До центральной части села мы были вместе. Там был дом, окно подвального этажа которого находилось на уровне земли. Их толкнули и бросили в сорняки и колючки, а затем сказали: “Мы должны вас застрелить. В этом подвале ваши бойцы. Кричите, пусть вылезают”.

Меня потащили дальше, но я услышала выстрелы. Обернулась – они лежали на земле. Но впоследствии, когда наши вошли в село, тел не обнаружили. Не знаю, возможно, их убили или увезли куда-то, до сих пор никаких сведений о моем свекре нет.

Ночь и весь следующий день нас содержали всех вместе. Постоянно наставляли оружие и угрожали, что убьют… На другой день они сказали, что собираются хоронить своих нескольких парней и должны нас всех зарезать на их могиле. Меня и еще одну невестку из нашего села не тронули. Может, увели ребят, не знаю», – говорит Карине Погосян.

Карине и ее сына вскоре обменяли, а вот дочку долго не могли найти. После обмена она сообщила данные девочки, передала ее фотографию, и через 1,5 месяца выяснилось, что она в детдоме. Лишь спустя год и 7 месяцев, с большими сложностями удалось доказать, что это действительно ее ребенок. 23 октября 1993 года девочку обменяли, когда ей было уже 3 года. «Дочка ко мне не подошла, естественно, не узнала. Она не хотела отпускать руку няни из детдома. А няня еще и упрекала меня в том, что я плохая мать, бросила ребенка, отдала в детдом. Но в тот момент я ничего не чувствовала, только считала минуты, чтобы забрать дочь и уйти. Ребенок не хотел идти ко мне и даже заплакал за няней. Она вначале не говорила, а потом, через несколько дней, начала произносить азербайджанские слова. Потом уже постепенно привыкла. Однако еще долго была запугана: стоило увидеть военного или машину – начинала кричать», – вспоминает Карине Погосян. Из тех, кто был тогда с ней, женщина больше никого в дальнейшем не встречала. «Может, и вправду зарезали на могилах, расстреляли или еще что-то сделали, – не знаю, что с ними стало. Там были и женщины, и дети, и молодые ребята», – рассказывает жительница Мараги.

В те страшные дни Карине потеряла также сестру – Зарине Погосян. Мать сестер Погосян, чудом спасшаяся от погромов Света Погосян, рассказывает, что 17 апреля ее муж отправился на обмен Зарине и детей. На обратном пути они подорвались на мине, получили ранения и были доставлены в больницу Мартакерта. Зарине перенесла сложную операцию, ей ампутировали левую стопу, однако из-за ранения в брюшной полости она скончалась. По словам Светы Погосян, Зарине просто замучили.

«Вся грудь ее была в ожогах от сигарет, на шее ножом прокололи два отверстия. Я спросила, где ее сережки, она сказала, что их вырвали, разодрав мочки уха», – рассказывает мать.

В результате геноцидальных действий, осуществленных подразделениями азербайджанских вооруженных сил, из остававшихся в Мараге 118 мирных жителей погибли свыше 50, еще порядка 50 человек были взяты в заложники, в том числе – дети, старики и инвалиды. Эти данные подтверждены международной правозащитной организацией Human Rights Watch.

Часть заложников была в дальнейшем обменена, а судьба 19 жителей этого села до сих пор остается неизвестной. Пропавшими без вести по сей день считаются также мужья Карине и Зарине Погосян.

Интервью с Карине и Светой Погосян были проведены в рамках съемок фильма «Марага, 10 апреля 1992г. Обыкновенный геноцид». Фактические данные по этой теме, свидетельства очевидцев и другие сведения можно найти на сайтах Maragha.org и Karabakhrecords.info.

Гоар Григорян